 —Давайте вспомним, как начиналось ваше восхождение на спортивный Олимп?— На Олимпийских играх в Монреале наша сборная по плаванию выступила не очень удачно. Не взяли ни одного «золота». И было принято решение: чтобы достойно выглядеть на домашней Олимпиаде в Москве — создать новую команду. Из тех, кто плыл в Монреале, осталось всего два-три человека, остальные — молодежь 1959—1961 годов рождения. Меня впервые вызвали в сборную СССР, сразу — в юношескую, в декабре 1976 года. Первый сбор, проходивший в Таллинне, запомнился мне прежде всего тем, что там я познакомился со своей будущей женой Еленой. Она была родом из Иванова, специализировалась в плавании на спине.
— Первые успехи к вам пришли быстро? — Да, уже весной 1977 года я в течение двух недель победил поочередно на международном турнире за призы «Комсомольской правды» в Ленинграде, выполнив норматив мастера спорта международного класса, и в матчевой встрече юношеских команд СССР и ГДР.
После этого меня включили в состав первой сборной Союза для подготовки к чемпионату Европы в Швеции. Там я завоевал свою первую «взрослую» медаль — «бронзу» на 200-метровке комплексным плаванием. Через год был третьим на этой же дистанции на чемпионате мира в Западном Берлине, еще через год — победил на Спартакиаде народов СССР в Москве, на Кубке Европы в Лондоне, и был признан лучшим пловцом страны.
— Но на Олимпиаде в Москве фаворитом все же считали не вас, а другого украинского пловца — Сергея Фесенко? — Это потому, что мой коронный вид — 200 метров комплексного плавания — тогда не входил в программу Олимпиады. Была дистанция в два раза длиннее, на которой себя всегда увереннее чувствовал Сергей, с которым, кстати, в жизни мы большие друзья. Первый раз я нанес ему поражение, причем, отобрав рекорд Европы, на последнем перед Олимпиадой домашнем турнире. То есть получил некое психологическое преимущество. И все равно мне говорили, что мои шансы обыграть Фесенко в Москве — 1 к 100. Если честно, мне помог тот факт, что Сергей готовился выступать на двух дистанциях, а я целенаправленно готовился только к одной. В результате Фесенко стал олимпийским чемпионом на 200-метровке баттерфляем, а я — победил на дистанции 400 метров комплексом, совсем чуть-чуть опередив его в финале.
— Знаю, что у вас есть видеозапись «золотого» заплыва… — Есть. Мне ее подарил много лет назад известный спортивный журналист Фарид Дасаев. Он нашел ее в Москве, в архиве, где хранились черновые материалы. Иногда, во время соревнований, куда меня приглашают, на большом экране делают ретрансляцию старой черно-белой хроники и показывают, в том числе и этот заплыв. — Насколько ослабило конкуренцию на Играх отсутствие американцев? (В 1980 году на олимпиаду в Москву не приехали американцы по политическим мотивам, а в 1984 — на олимпиаду в Лос-Анджелес не приехали советские спортсмены). — В те годы у нас с Сергеем Фесенко был только один соперник в сборной США — Джесси Вассало. На своих альтернативных Играх он проплыл 400 м комплексом на полдесятых секунды быстрее, чем я в Москве. Но как бы развивались события в очной борьбе, сказать трудно. Я вот выиграл в 1983 году Предолимпийскую неделю в Лос-Анджелесе. Так что, говорить теперь, что я выиграл Олимпиаду-1984? — Можно об этом чуть подробнее?
— В 1983 году, за год до Олимпиады, в олимпийском бассейне Лос-Анджелеса проходила Предолимпийская неделя. Наша сборная поехала туда сильнейшим составом — олимпийские чемпионы Москвы и первые номера в своих дисциплинах. И я обыграл всех, в том числе будущего чемпиона Олимпиады канадца Алекса Баумана. Так что, если бы не бойкот, шансы у меня были очень высокие. В тройке призеров был бы точно.
— Какие премиальные тогда заплатили за победу на Олимпиаде? — За «золото» было положено 5 тысяч рублей — хорошие деньги по тем временам. Но из этой суммы на руки я получил только 3400, а остальное вычли в виде разных налогов. А наш республиканский спорткомитет выдал талон на внеочередную покупку по госцене автомобиля ГАЗ-24. Стоил он тогда 15 200 рублей, у меня такой суммы не было, и этим талоном воспользовался мой отец — он всегда мечтал о «Волге».
— А как оценивались победы на чемпионатах мира? — В 1982-м, возвращаясь с золотой медалью из Эквадора, я имел на руках $250: 150 — за победу и 100 — сэкономленные суточные. Когда через месяц мы поехали в Америку на матчевую встречу СССР—США, я купил там на эти деньги хороший аудиоусилитель.
—Забавные истории во время загранпоездок с вами случались? — Да сколько угодно. Вот, например, во время Универсиады-1983 в Эдмонтоне нам с Сергеем Фесенко представители украинской диаспоры предлагали попросить политического убежища и получить канадское гражданство.
И что? — Отказался. Хотя мыслишка такая и была. Но в Союзе оставались родители и жена. Не хотел их подставить. 
|
